Они охотились за ранеными: врач и ее пациенты стали мишенью для ВСУ

— Я выучилась на хирурга-кардиолога, но в мирной жизни работать по этой специальности женщине трудно найти работу по профилю. Мне говорили: опыт нужен, да и вообще, ты в декрет уйдешь, зачем это все. Во время учебы в медакадкемии в Москве я подрабатывала на полставки медсестрой в кардиореанимации новорожденных и работала секретарем у Лео Бокерия. По окончании ординатуры не нашла себя на "гражданке" и ушла терапевтом в Московское общевойсковое командное училище и работала терапевтом в поликлинике в Москве, принимала по 50-60 пациентов в день, каждого нужно выслушать, осмотреть, заполнить документы. Вот я и решила связать жизнь с армией. Хотелось быть хирургом, особенно после кардиохирургии, когда ты держишь сердце на ладошке, и потом люди, которые были на грани смерти, восстанавливаются. Я ушла в хирургию, но уже в армии, — рассказывает военврач Мария Мирошниченко.

Фото: Царьград.

Красный диплом и погоны

В Челябинск герой специальной военной операции, ординатор хирургического отделения медицинского батальона 4 гвардейской танковой дивизии, лейтенант медицинской службы Мария Мирошниченко приехала накануне 8 Марта. И рассказ о женщинах на войне был как нельзя в точку.

Мама Марии — учитель начальных классов, с детства прививала ей и младшему брату любовь к чтению, к русскому языку, к Отечеству. И младший брат тоже военнослужащий, сейчас — в зоне проведения специальной военной операции.

Мама военврача Елена Макарова рассказывает:

— Маша окончила с отличием медакадемию, после этого продолжила обучение, чтобы стать сердечно-сосудистым хирургом. И выбор пал на Научный центр Бакулева. Ее решение я всегда поддерживала, хотя многие знакомые говорили, что лучше выбрать путь, который приносит доход материальный — косметологию, стоматологию. Но у нее была цель — спасать людей. И тогда Мария решила стать военным врачом, с августа 2021 года она является лейтенантом медицинской службы.

Закрывали собой бойцов 

Мария — хрупкая, голосок нежный, мягкая улыбка. Густые русые волосы забраны в тяжелый узел, легкий макияж. Гвардейский китель ладно сидит на тонкой девичьей фигуре, подчеркивая талию. На груди — красная планка, знак ранения. О подвиге, за который Мария получила медаль "За отвагу" рассказывает спокойно и даже с юмором:

— 28 февраля 2022 года мы были на линии боевого столкновения, эвакуировали раненых, в сопровождении была я и мой фельдшер Екатерина Ивановна. Едем небольшой колонной с ребятами, нас было девять человек. Пытаясь приободрить бойцов, напоминаю, что, согласно Женевской конвенции, машины с ранеными не трогают, и тут начинается обстрел. Второй снаряд прилетел по нашей машине с красными крестами на кузове. Прицельно били по раненым: снаряд прошил машину, ранения получили я и мой фельдшер, и затем под не прекращающимся огнем мы закрывали собой ребят, оказывали ребятам помощь. Солдатик подходит: "Вот у меня палец кровит". Я поднимаю глаза: а у него ранение в голову, какой там палец! Начинают бинтовать его. Одна мысль была тогда: "Прилететь же может. Ну, прилетит и прилетит". Ни страха, ни паники.

Прапорщик Екатерина Иванова и лейтенант Мария Мирошниченко. Фото: коллаж "Царьграда".

Слава Богу, всех эвакуировали. На аэродроме прошла сортировка: бойцов распределили по госпиталям в зависимости от характера ранения.

— А к нам с Екатериной Ивановной никто не подходит! Она сидела-сидела, не выдержала, говорит: "А на нас почему внимания не обращают?". Тут два полковника, мимо проходившие, обалдели: "Девочки, а вы здесь что делаете? Как на войну угораздило попасть?". Отправили и нас в госпиталь.

Постельный режим военврач Мирошниченко соблюдала неделю, потом… на работу начала проситься.

— Выдали мне хирургический комплект, и я в операционной каждый день была. Утром прокапаешься и к столу, раненых же много, лишних рук не бывает. Мое выздоровление было ускоренным, — говорит Мария.

Медаль "За отвагу" в Центральном военном госпитале Марии вручил министр обороны Сергей Шойгу 12 марта 2022 года. Военврач признается, что осознание того, где ты был, и что с тобой произошло, пришло недели через две.

Работа гражданского хирурга и военного отличаются друг от друга кардинально.

— Начнем с условий нахождения: ты работаешь день за днем не в городской клинике, а в полевом госпитале, вблизи линии боевого соприкосновения. На "гражданке" работа медиков носит коллегиальный характер, и ты всегда можешь коллегиально обсудить какой-то вопрос. В боевых условиях все зависит только от тебя. И классификация травм и ранений совершенно разная. Бывает случаи, когда раненый впадает в сильное возбуждение, а бывает наоборот — человек находится в ступоре, и вытащить его из психологического кризиса нелегко.

О том, что Маша ушла на войну, семья узнала не сразу:

— Брат начал искать через три дня после начала СВО: он не мог поверить в то, что я не ушла на Донбасс.

"Мы — миротворцы".

Не приходилось ли Марии помогать раненому противнику?

— У меня не было таких случаев. А вообще, таких историй очень много. Помощь оказывается не только своим, но и вражеской стороне. Мы, врачи, — миротворцы, мы не берем в руки оружие, пока это не становится нужным. Самое важное для врача — защитить раненых, тогда только мы возьмемся за оружие.

Сейчас Мария работает "на гражданке", в военном госпитале. Понимают ли русские солдаты, за что получают тяжелые ранения, теряют зрение, лишаются конечностей?

— Конечно! Почти все наши пациенты рвутся назад, к боевым товарищам. "Мы не можем быть здесь, мы должны добить нечисть". Есть созвучие с историей нашей страны, с событиями Великой Отечественной. В каждом из нас есть ген Победителя, мы не можем проиграть, не можем отдать Победу. Потому что геноцид русскоязычного населения на Донбассе — это факт, и прощать этого нельзя.

Уважаемые читатели Царьграда!

Если вам есть чем поделиться с редакцией "Царьград Южный Урал", пишите: ural-grad@mail.ru Присоединяйтесь к нам в Дзене и во ВКонтакте.