Открытый перелом у малыша? Скорая не положена. Неотложка в России становится роскошью

Вообще-то существует норматив, устанавливающий время прибытия скорой помощи к пациенту — в течение двадцати минут с момента поступления вызова: соответствующие требования установлены специальным приказом Минздрава России, который вышел в апреле 2016-го.

Иначе говоря, уже без малого четыре года у службы оказания скорой медицинской помощи есть такая обязанность, существовавшая, впрочем, и до появления этого документа, но вроде как в рекомендательном ключе.

Да только предписания у нас отчего-то составляются таким образом, чтобы всегда можно было найти лазейку и не выполнить их, одновременно оказавшись при этом ещё и правым.

В Челябинске, например, произошёл вопиющий с точки зрения логики нормального человека инцидент: скорая помощь более сорока минут не ехала по вызову к 4-летнему мальчику с открытым переломом руки — с тем объяснением, что такая травма не считается экстренным случаем.

"Всё произошло в одно мгновение: поскользнулся — и перелом"

"Мы просто и представить не могли, что такое может случиться с нами: понятно, что от несчастных случаев никто не застрахован, но обычно стараешься подобное на себя не «примерять», — рассказывает отец малыша Денис Резниченко. — Но в тот вечер ЧП произошло именно у нас".

Сынишка бегал по квартире, играл и в какой-то момент, когда нёсся на всех парах из одной комнаты в другую, поскользнулся.

Я сидел в кресле, буквально на какие-то мгновения отвлёкся, и тут же — бах, звук падения и жуткий крик, — вспоминает Денис. — Только увидел его левую ручку, как она вывернута между кистью и локтем, всё стало ясно: перелом. Правда, на тот момент мы сразу не поняли, что это открытый перелом, крови не было.

Он сразу же позвонил на единый номер Службы спасения "112", к которому подключены, как известно, все экстренные службы. И попытался объяснить, что ребёнку ещё нет пяти лет, что у него серьёзная травма, что рука в неестественном положении.

Ответ последовал, мягко говоря, странный — скорее это был эдакий "профессиональный совет": "Скорую не дождётесь, езжайте на такси".

А мальчишка орёт, конечно же, от чудовищный боли — кому доводилось ломать конечности, понимают, что это такое.

"Приезжайте самостоятельно, машина на вас не расписана"

Денис, придя в себя от первого отказа, набрал 112 во второй раз — через минуту.

"Вызов вроде бы приняли, сказали: ожидайте, — продолжает Резниченко. — Ещё некоторое время проходит, сын плачет, когда приедет скорая, непонятно".

В общем, он ещё набрал несколько раз — конкретики никакой. Только спустя почти полчаса, когда дозвонился уже на 103 (вызов скорой с мобильного телефона), сообщили: "Машина на вас не расписана".

"Вызов вроде бы приняли, сказали: ожидайте, — продолжает Резниченко. — Ещё некоторое время проходит, сын плачет, когда приедет скорая, непонятно". Скриншот предоставлен Денисом Резниченко

И они, вняв "доброму совету", кое-как укутав ребёнка со сломанной рукой, вызвали такси (пришлось перебрать несколько вариантов) и поехали в травмпункт уже самостоятельно: как назло, свой автомобиль был припаркован не возле дома, поэтому бежать за ним не имело смысла.

По пути отец ребёнка ещё раз набрал 103:

Говорю: отменяйте, если назначили. На том конце соединения удивились ещё: мол, как так, почему? А что нам было делать, если уже час фактически прошёл, сын плачет, успокоиться не может? К тому же мы уже и сами почти добрались, я подумал, что если такие напряги со скорыми, может, кому-то ещё нужна помощь.

Пока травматологи в пункте делали рентген (с ребёнком рядом находилась мама), Денис успел за 20 минут сбегать за личным автомобилем: врачи предупредили, что на месте малышу они помочь не смогут, поэтому надо везти в горбольницу №9 Челябинска, а это достаточно далеко.

И только спустя два часа после того, как мальчик получил травму, они оказались в медучреждении, где ему сделали операцию.

"К хирургам, которые им занимались, у меня претензий нет никаких: перелом оказался со смещением, одну кость «поставили» на место, вторую — не получилось, закрепили двумя штативами, через полгода предстоит ещё одна операция. Но дело-то не в этом! Как потом объяснили сами медики, и ждать было нельзя, но и везти вот так, без детского кресла, с болтающейся фактически на сухожилиях рукой тоже было рискованно".

"Такая травма не относится к первой категории срочности"

Действительно возникает масса вопросов. А если бы, не дай Бог, и впрямь случилось что-то хуже, кто бы отвечал? Почему не расспросили диспетчеры, не рассказали, что делать в таких ситуациях?

Понятно, что российская служба "03" совсем не похожа на "911", которую показывают в фильмах, когда специалист даёт, по крайней мере, дельные советы относительно того, как себя вести в критический момент. Но хоть отреагировать же можно было нормально?

Впрочем, дабы не уходить в излишний морализм, приведём здесь комментарий челябинского Горздрава, который цитируют местные СМИ.

"Существуют категории вызова скорой «повышенной срочности», когда есть серьёзная угроза жизни и здоровью, — отметили в мэрии. — А есть категории, на которые может назначаться неотложка, у неё время прибытия гораздо больше. Категории определяет система, в которую предоставляет данные диспетчер, в зависимости жалоб, которые называет пациент, для этого задаются контрольные вопросы. И тогда составляется предварительная карта вызова, устанавливается категория срочности. А травма руки — это всё-таки не первая категория срочности".

"Травма руки — это всё-таки не первая категория срочности". Фото предоставлено Денисом Резниченко

То есть когда ребёнок вне себя от боли, у него буквально наружу торчат кости, это — "не первой срочности"?

Хорошо. Обращаемся к приказу Минздрава РФ от 20 июня 2013 г. N 388н "Об утверждении Порядка оказания скорой, в том числе скорой специализированной, медицинской помощи" — с изменениями и дополнениями от 2016 и 2019 годов.

Пункт №11 (подпункты "д" и "е") гласит: "Поводами для вызова скорой медицинской помощи в экстренной форме являются внезапные острые заболевания, состояния: болевой синдром; травмы любой этиологии, ранения (сопровождающиеся кровотечением)".

И если уж перелом, тем более открытый, ещё и у ребёнка, не является поводом для "экстренного" или хотя бы "срочного" прибытия бригады скорой медицинской помощи, то уж извините, перебор какой-то. Или недобор.

Такое, увы, может произойти в любой точке России

Есть и другое объяснение — системное, по всей стране, сложившееся из того, что вообще происходит с отечественным здравоохранением в последние годы, невзирая на все приказы и распоряжения.

Оно такое: не хватает ни карет скорой помощи, ни персонала — не только фельдшеров, но и тех, кто принимает вызовы, чтобы оценить ситуацию.

Скорая помощь более сорока минут не ехала по вызову к 4-летнему мальчику с открытым переломом руки. Фото: Софья Сандурская / АГН "Москва"

В том же Челябинске, допустим, не хватает порядка двадцати экипажей: нужно около восьмидесяти карет, а в наличии только шестьдесят, и их распределяют, соответственно, по "срочности", но по оценке диспетчера, который действительно заносит данные в систему.

И мы не зря говорим, что эта история могла произойти в любом месте России. Потому что печальные примеры есть.

Вот, скажем, в середине января уже наступившего года скорая не приехала вовремя к 61-летнему мужчине-диабетику в Карелии, он скончался, и сейчас Следственный комитет возбудил уголовное дело.

Или в Брянской области буквально на днях врачи отказались ехать к ребёнку с температурой под 40 градусов: диспетчер объявила, что свободных машин нет, и даже возмутилась: мол, вы что, сами не в состоянии сбить горячку? Матери пришлось ехать с малышом самостоятельно.

Сколько ещё нужно таких случаев, чтобы исправить систему?

Кстати, Дениса Резниченко, отца мальчика с переломом, на вторник, 28 января, пригласили в управление здравоохранения Челябинска — "побеседовать и объясниться". Посмотрим, что скажут чиновники.