"Генералы разговорных войск" против "корпорации живых мертвецов": Кто проспал бунт Пригожина
Вечером 24 июня стало ясно, что мятеж армии Пригожина завершён, но не подавлен; участники похода привлекли внимание руководства страны к существующим проблемам, но при этом у них больше не было необходимости сражаться, поскольку власть согласилась их не наказывать. Именно на этом моменте миллионы русских людей, в том числе и автор статьи, выдохнули: Господь миловал. А теперь главное: бунт был очевиден и зрел давно. Кто довёл до этого и кто ответит?
Однако в понедельник, 26 июня, в СМИ появилась информация от "источников", что уголовное дело в отношении Пригожина не отменено и продолжает расследоваться Следственным управлением ФСБ России. Признаться, подобные сливы выглядели попыткой раздуть пламя гражданской войны из последних угасающих искр. Но уже на следующий день для слухов на данную тему не осталось оснований – в спецслужбе заявили, что уголовное дело по факту вооруженного мятежа прекращено в связи с тем, что его участники "прекратили действия, непосредственно направленные на совершение преступления".
Как до этого дошло?
Утром понедельника Минобороны опубликовало видео, в котором глава ведомства совершает облёт позиций группировки войск "Запад" и заслушивает доклад её командующего генерал-полковника Евгения Никифорова. Telegram-канал "Рыбарь" отметил, что анализ метаданных ролика не позволяет сделать вывод о том, когда сделана запись. Аудиодорожка в ролике отрезана, так что установить дату съёмки по репликам тоже невозможно. Не исключено, что данное видео – "консерва", заготовленная пресс-службой военного ведомства ещё до "выхода с оркестром". Это вполне распространённая практика пресс-служб больших чиновников.
Нет ясности и с тем, какую меру ответственности возложат сейчас за произошедшее на руководителей Минобороны. И дело тут даже в не том, как развивались события непосредственно в ходе "выступления музыкантов". А в том, что дело вообще до этого дошло.
Фото: Konstantin Kokoshkin/Globallооkpress
Эволюция кризиса
Отношения между военным ведомством и ЧВК были напряжёнными уже давно. Пригожин кричал матом на всю страну про снарядный голод. Но даже если его на самом деле не было, как утверждали в военном ведомстве, то и в этом случае с основателем "Вагнера" необходимо было встретиться и в ходе прямого разговора снять все спорные моменты, в чём бы они ни заключались.
Второй момент, который как раз озвучил Пригожин в своём последнем выступлении, это кампания по переводу добровольцев на обязательный контракт с Минобороны. Тут есть и юридический, и человеческий аспекты.
С начала спецоперации "вагнеровцы" прошли мясорубку Северодонецка, Рубежного, Кременной, Попасной, Соледара и Бахмута. Они воевали полтора года в неопределённом юридическом статусе. А после того, как взяли штурмом эти города, выгрызли победу, структуру решили перевести в подчинение Минобороны. То есть фактически расформировать. Резать по живому. Разорвать коллектив, который настолько сплотился железом и кровью, что одним из своих девизов сделал фразу: "Груз-200 – мы вместе". И массово носил его на шевронах.
А к этому моменту "Вагнер" больше не был компанией наёмников. Он стал корпорацией живых мертвецов – людей, которые уже не отделяют себя от павших товарищей. Смерть перестала быть бизнесом, став нормой жизни.
И нужно быть предельно далёким от воинской культуры человеком, чтобы не понимать обстоятельств такой силы. А в Минобороны как будто не понимали. И почему-то позволили военной структуре с неопределённым статусом полтора года брать города, а потом вдруг вспомнить, что по закону так делать нельзя и её надо расформировать. Фактически забрав компанию у основателя, который много лет вкладывал в неё силы и средства, которому бойцы этой армии доверяют больше всех.
ФОТО: POOL / WAGNER GROUP, RUSSIAN LOOK / GLOBALLOOKPRESS
А что, если Пригожин… человек?
Сейчас в эфире разных телешоу звучат призывы к "вагнеровцам" и лично Пригожину стреляться, если у них есть "хоть капля чести". Но озвучивают эти призывы часто герои паркетных сражений, потомственные генералы разговорных войск и бесстрашные вожди прямых эфиров.
В отличие от всей этой яростной телепублики, Пригожин весь последний год мотался между передовой и тылом, погружаясь то в лоск сытых столиц, то в вонь горящих, заваленных трупами и снарядами полей и городов Донбасса.
Не исключено, что из-за посттравматического стрессового расстройства он воспринимает реальность в особом свете. Оправдывает ли это вооружённый мятеж? Ни в малейшей степени. Но многое объясняет.
Человек в стабильном состоянии психики не станет записывать обращение к руководству на фоне трупов своих подчинённых. А если и станет, то, во-первых, у него есть очень веские причины так поступать, во-вторых – психика его точно уже нестабильна.
Пригожин записывал такие видео. И их видел весь мир. И тут мы опять возвращаемся к руководителям Минобороны и их роли в развитии этой истории. Кто, в конце концов, должен был учитывать все эти моменты и не доводить ситуацию до ручки? Купировать кризис на раннем этапе. Обыватели, блогеры, журналисты? Или, может быть, военное ведомство, отвечающее за ход СВО?
Что с того?
Теперь главный вопрос не в том, кто виноват, а в том, что делать. И, поняв, как всё-таки необходимо действовать, исправить ошибки, нащупать путь и идти по нему. Не мстить, не обижаться, не пытаться взять реванш за разбитые карьерные мечты. А монотонно и добросовестно делать то, что поручено. До полной Победы. А уже там можно будет писать мемуары, рассказывая, как всё было "на самом деле".